Синто. Героев нет - Страница 39

– Я сделаю для тебя все, что в моих силах, и больше.

Я молчала, не считая себя достойной такого. Но и не принять клятву нельзя.

– Принимаю служение с благодарностью.

Дезерт. Опять работа

Мне было легко соврать Дарелу, потому что вины своей я не чувствовала и сексом с Эфенди не так уж увлекалась. Я рассказала все, вырезав только пару постельных эпизодов. Вольф отнесся к донжанам, как и следовало ожидать, с неким призрением. Ну и ладно, имеет право. Отцу я показала запись разговора с леди Шур, он остался доволен моим поведением, но был озабочен тем, что такой разговор вообще имел место. Пришло коротенькое письмо от Хелен-Инги, я ответила немногословно, но без сухости. Хелен нормальная девчонка, надо поддерживать отношения, мы еще друг другу пригодимся. И все побежало своим чередом, учеба моих курсантов шла полным ходом. Семейная пара синто были прекрасными профессионалами, они разрабатывали персональные планы для каждого курсанта, но непосредственного общения с учениками избегали, консультируя меня буквально по всем вопросам. Я же была «титульным» преподавателем, ко мне шли с вопросами и проблемами, я хвалила и отчитывала, становилась для ребят и матерью, и строгим отцом, стараясь, чтобы каждый испытывал ко мне если не привязанность, то, как минимум, уважение.

Как-то, шестидневки три спустя после моего возвращения из отпуска, меня выдернули с занятия в кабинет Вольфа к правительственной связи. Звонил сам господин президент. Нехорошие предчувствия оправдались тут же. Восьмая, недружественная учебка готовила летчиков-хранителей для Тропеза, и тропезцы прилетели на предварительную проверку своего заказа. Все бы ничего, только проверяющими были женщины-офицеры, а в восьмой учебке курса «о женщинах» нет, и тамошнее руководство, хоть и сидит тихо и воду не мутит, но ретрограды, что называется, махровые. Тропезки уже вылетают в училище, задержать их не удалось, дамы подобрались с характером, настояли на своем, заткнув рты админработникам. Моя задача – оказаться в восьмой одновременно с проверяющими и делать что угодно, чтобы они остались довольны.

О Судьба, ну почему Соденберг доверил важный заказ своим врагам, а теперь я должна непонятно что сделать, чтобы все были удовлетворены? Может, еще в пустыне сад разбить и дождик пустить? Естественно, все свои причитания я оставила при себе и бегом помчалась к флаеру, вызывая Каса и Пола. Они оказались предупреждены и уже ждали меня в полном боевом облачении. Увидев их экипировку, я пожалела, что лечу почти без оружия, но возвращаться за ним времени уже не было. Пока мы летели, я попыталась придумать хоть какой-то план действий. Представляю, как среагирует боевой офицер Тропеза на презрительную морду какого-нибудь инструктора. Учебки, по сути, были мирками ректоров, их отражениями. Если Вольф любил женщин, а не мальчиков, то и преподов подобрал таких же; в учебке Кноксона после смены ректора многие лишились работы с формулировкой «за недобровольные сексуальные контакты с курсантами». Но наша и Кноксоновская учебка – это как два полюса, все остальные где-то посредине. В восьмой не творилось такого кошмарного произвола, как у Кноксона, но женщин там за людей не считали. А тропезцы тоже хороши: зачем посылать на Дезерт команду женщин, хоть бы смешанную послали… План не придумался по причине недостатка исходных данных, будем импровизировать.

На подлете мы увидели флаер и направились в тот же ангар, что и он. Первое требование президента успешно выполнено – мы оказались здесь одновременно. Теперь будем делать «что угодно». Тропезок встречали двое инструкторов, это хамство – так встречать заказчиков. Я подошла к летчицам, их было пять: четыре женщины лет тридцати пяти и одна молоденькая, смутно знакомая. Присмотрелась – Илис, вот так шутки у Судьбы. Дамы, надо сказать, увидев Каса и Пола за моей спиной, напряглись. Я поздоровалась, представилась, предложила помощь в культурных контактах. Самая мужеподобная офицерша уже собралась посылать меня куда подальше, когда ее остановила подполковник, похоже, глава инспекции.

– Что вы имеете в виду?

– Дезерт, как это ни странно, разнородная в культурном плане планета, и вы сейчас в той ее части, которая сильно отличается от общепринятых стандартов. – Может, из меня и получится дипломат.

– Выражайтесь яснее, девушка.

Ну вот, все старания насмарку. Придется действовать своим любимым методом – бить в лоб.

– Президент Соденберг очень ценит сотрудничество с Тропезом, и мне поручено проследить за ходом подготовки, чтобы вы остались довольны.

– Но вы синто, что вам Соденберг?

И откуда вы взялись на мою голову? Я вздохнула.

– Скоро вы все сами поймете.

Илис тоже узнала меня и очень напоминала щенка, который хочет броситься облизать, но его не пускает поводок.

Пока мы вели беседу, инструкторы, увидев меня, догадались вызвать ректора Гауфсона-старшего, отца бывшего министра образования, которому я проткнула бедро его же коскатой. Старый хрыч, несмотря на свои семьдесят лет, был бодр и зол. Нас наконец-то вывели из ангара.

– Здравствуйте, офицеры, – ему почти удалось не скривиться. – Здравствуйте, Викен-Синоби, чем обязан вашему присутствию?

– Президент позволил мне присоединиться к инспекции, если не возражают госпожи офицеры, я ведь тоже слежу за подготовкой летчиков.

Тропезки не спешили возражать, и то хорошо.

– Ну что ж, раз президент позволил… – он вложил в простую фразу такой смысл, что сразу стало ясно: я любовница и любимая зверушка и мне многое позволяется. Убила бы на месте.